Одно дело ползать в темноте по проржавевшим трюмам кораблей на заброшенной древней свалке, и совсем другое – сидеть почти в такой же темноте глубоко под землёй. В трюме, конечно, не менее опасно, ползёшь на ощупь, всё вокруг скрипит, прогнивший металл шуршит под руками осыпающейся ржавчиной. Боишься глубоко вздохнуть, реально кажется, что истончившиеся от неотвратимого бега времени переборки дышат вместе с тобой. Только одна лишь огромная разница между ними – там можно в любой момент прекратить это опасное, но такое увлекательное, а главное, полезное для кармана занятие и выбраться наружу, под ласковое солнышко или не менее ласковые объятия бархатной южной ночи, а тут… Сидишь на холодном камне в рассеянном бледном свете, падающем из недоступного отверстия в высоком каменном же своде, и вокруг сплошной камень, куда ни глянь. Все искусственные сооружения давно рассыпались от сырости и времени. Мёртвую, царящую в этом мире и звенящую напряжением тишину разбивают вдребезги только редкие мутанты, серыми смазанными тенями быстро проскальзывающие к бассейну. Всё какое-то разнообразие. С ними у нас пока вооружённый нейтралитет, да и по большому счёту нечего нам делить. Кроме моей тушки, само собой. Но на это пока наложен запрет. Обитающий в густой субстанции небольшого водоёма в самом сердце нижнего подземелья местный повелитель запретил всем своим тварям рассматривать меня в этом качестве. К моей великой радости и облегчению.

Сижу неподалёку от древнего мутанта, пытаюсь зацепить ментально пробегающих изредка мимо меня мохнатых тварей, подчинить их разум своему, но пока не получается. Ничего… Как говорит мой местный учитель, рано или поздно всё получится. Только оптимизм сей не радует – если для этого мне придётся столько же времени здесь просидеть, сколько и он в водоёме своём просидел. Этак только и останется, что в ванну эту нырять.

Здесь, в подземелье, меня удерживают две непреодолимые пока вещи. Главное – это чёткое понимание того, что такое умение мне обязательно пригодится. И второстепенное – продолжающие караулить меня у выхода из пещеры вооружённые солдаты.

Местный владетель завершает свои сборы, готовится в путь. Оставаться ему на этом месте становится слишком опасно, наверху приступили к разборке завалов. Неделя-другая, и они пробьются вниз. С понятным любопытством наблюдаю за тем, как готовится к уходу своего властителя местное население подземелья. Я почему-то думал, что он так в этой ванне и поедет, да ошибся. Густую чёрную жидкость переливают в добытые где-то большие сосуды, саму ванну разбирают. Для переезда есть другая, совсем маленькая, в которой можно только-только владетелю поместиться. Очень интересно, как это всё будет выглядеть, как они по узким норам с таким корытом пройдут?

И тут же получаю чёткую картинку-ответ на свои мысли. Отлично пройдут, потому и задержка, что сейчас расчищаются от камней нужные проходы. Уйдём – и эти ходы обрушатся, отсекая новое обиталище от старого. Поэтому никто не мешает прорываться сюда верхним обитателям. Пусть стараются, пыжатся, тратят силы и ресурсы. Ничего они не найдут в конце пути.

Во время нашего мысленного разговора мимо прошмыгнула очередная серая тварь. По привычке, неосознанно, повторил свою очередную попытку зацепиться за чужой разум. И замер от хлынувшего потока чужих мыслей и образов. Получилось! Голову словно качнуло накатившейся ментальной волной. Услышал эхом довольное хмыканье повелителя, и сразу же мысленный контакт с ним оборвался, оставив только крысиный. И хорошо, потому что мозги не справлялись с таким объёмом новой информации, не успевали её осмыслить, разделить, и все картинки сливались в одну, сплошь состоящую из какого-то смешанного хаоса. Испугался, выбросил из головы всё лишнее, сосредоточился на принимаемых образах и постепенно начал их расчленять, выделять основные фрагменты. Фу-ты, а я-то испугался. А тут всего две мысли. Одна – кого бы сожрать. И вторая – побольше бы чего-то пожрать. И я тут в качестве главного претендента на ближайшую доступную пищу. Даже передёрнулся от увиденных ярких картинок и воображаемых эмоций. Обойдёшься! Сам сожру кого захочу!

И я прервал контакт, вытер выступивший на лбу пот, посмотрел на того, кто так хотел меня слопать.

Мутант выглядел пришибленным, даже стал меньше ростом, согнувшись почти к самому каменному полу и касаясь его передними лапами. А нечего всякую ерунду про меня думать, размечтался! Потянулся к его разуму, на этот раз получилось сразу почувствовать чужой ошарашенный испуг, мысленный вопль о пощаде. Совсем другое дело. И уже нет такого хаоса в приёме образов, можно сразу вычленить главное, отрешиться от остального хлама в виде каких-то заначек, симпатичных и мягких на ощупь самочек… Выпрыгнул из чужого сознания, плюнул от омерзения, услышал довольное хихиканье сидящего в маленьком корыте главмутанта. Это когда же он успел заново ко мне подключиться? И я даже не заметил этого. Мы же договаривались не подглядывать?

В ответ пришло ехидное недоумение, а как же тогда контролировать процесс моего обучения? Вот когда я перестану заниматься, тогда и будет действовать наша договорённость. Да уж, любопытство учёного, пусть и бывшего, не угасло за прошедшие века. Теперь на мне опыты ставит, мало ему своих крысят оказалось. Доэкспериментировался, теперь в ванне сидит…

«Зато живой, в отличие от миллионов и миллионов других, ушедших в безвременье, – пришла чёткая горькая чужая мысль. – И не мешай мне наслаждаться новыми яркими эмоциями. Когда я ещё их почувствую? У крыс таких нет, там всё примитивно. Да ты и сам это наконец-то смог увидеть».

«Да ладно, – смутился я в ответ, – я не против, получай удовольствие. А ты обещал научить блокировать разум от чужого вторжения?»

Вот как-то так мы и общаемся. И не с помощью языка, а образами. И словами этого не описать, бедно и просто получается.

Прожив или, что вернее будет, просидев в подземелье ещё несколько дней, которые отсчитывал по прерывающемуся на ночь рассеянному свету, падающему откуда-то сверху, я отправился искать подходящий для меня выход на поверхность. Из множества вариантов выбрал, как мне кажется, самый удобный и, распрощавшись с моим неожиданным учителем, отправился в долгий путь. Впрочем, это я так говорю, а на самом деле сейчас изо всех сил стараюсь не отставать и держаться за мотающимся впереди кожистым ободранным крысиным хвостом. Мой проводник выведет меня к безопасному выходу совсем в другом районе предгорий, на другой стороне. Там и до побережья будет ближе. Всё-таки я отказался от соблазнительной идеи вернуться к знакомым братьям Линг. Кто его знает, что там меня может ждать? От кого власти прознали про то, что я в монастыре? Вот и я так думаю…

Предварительно решил, куда буду держать путь дальше. Образы, полученные от мутантов, показали мне картинки ближайшего побережья, редкие бедные поселения и ещё более немногочисленные порты. Выбрал кажущийся мне наиболее подходящим, договорился о сопровождении до выхода из подземелий и отправился в дорогу, распрощавшись с пещерным властителем. И ему уже пора уходить. Как он это сделает, так и не знаю. Мне так и не раскрыл своего секрета. Да я и не настаивал. Зачем знать то, что не нужно? Тем более что вряд ли когда-нибудь состоится новая с ним встреча.